Пасьянс в четыре руки - Страница 53

О, да… Она себя не понимала. Влад — «ищейка», он пуст, «черная дыра», так почему она так реагирует на его слова, на одно его присутствие? Видимо, у нее действительно слишком давно никого не было. Внутри, словно соглашаясь, дрогнули ярко-красные нити. «Масть». Проклятые «червы». Большая половина женского населения планеты убила бы за то, чтобы поменяться с ней местами. Управлять чужими эмоциями, влюблять, кружить головы, заставлять себя хотеть, всегда быть объектом внимания и желания. Вот только она бы с удовольствием отдала все это за то, чтобы быть просто любимой, по-настоящему любимой. Чтобы любили ее, именно ее не потому, что она — Червонная Королева и «масть» притягивает к ней мужчин, а потому что она — это она. Она ведь не монстр, и не чудовище. Она всего лишь ранимая женщина, у которой хорошая, почти идеальная маска. Вот только сегодня она дала основательную трещину.

Внутри шевельнулось недовольство и тут же погасло: вода всегда действовала на нее, как хорошее успокоительное. Она чуть не потеряла над собой контроль. Но даже не это страшно. А то, что она на какую-то долгую секунду снова начала надеяться на настоящие чувства. И вот это было по-настоящему глупо. И потому теперь так больно…

Телефонный звонок вызвал у нее только досадливую улыбку. К черту всех… Позвонят и перестанут. Надо только потерпеть. Звонок смолк только через минуту. А спустя еще парочку раздался снова. В дверь. Кира только выругалась и осторожно, чтобы не поскользнуться, выбралась из ванны. Накинула на себя махровый банный халат и прошла к двери. Заглянула в глазок, нахмурилась, колеблясь, а потом все-таки открыла дверь.

— Ты мог предупредить о том, что приедешь.

— Я звонил, — Алексей Клейменов, полковник Особенного следственного отдела вошел в квартиру и закрыл за собой дверь.

— За пять минут до прихода? — Кира вскинула бровь. — Ты вытащил меня из ванны. И я не рада тебя видеть.

— Мне жаль, — окинув ее долгим взглядом, он облизнул пересохшие губы.

— Хоть не ври, — девушка вздохнула, чуть расслабляясь. — Что-нибудь выпьешь?

— Нет, — Алексей качнул головой. — Ты одна?

— А с кем мне быть?

— Не знаю, — он пожал плечами почти… безразлично. — Может, с тем типом, с которым ты на площади у метро целовалась?

Сохранить невозмутимость Кире удалось с трудом. Хотя она могла бы предположить, что рано или поздно Клейменов запись увидит. Но мысли были заняты другим. Значит, сама виновата.

— Это тебя не касается, — отрезала девушка, поворачиваясь к нему спиной. — Сцены ревности в твоем исполнении смотрятся смешно.

— О, нет, дорогая… — Алексей шагнул вслед за ней тягуче, плавно. Как большой и сильный хищник. Развернул к себе лицом, стиснул локти, заглядывая в глаза. — Ты во всем ошибаешься. Но ты права. Ревновать тебя — смешно, — улыбнулся почти страшно, а потом приник к губам. Кира дернулась, пытаясь высвободиться, но руки мужчины только соскользнули с его плеч и с силой сжали ее талию.

— Отпусти! — с яростью выдохнула она, как только он закончил поцелуй. Но Клейменов бархатно рассмеялся и зарылся лицом в ее шею, оставляя на коже болезненный след поцелуя. Кира вскрикнула и обмякла в его руках. Он слишком возбужден и слишком зол. Он ее просто не услышит. Сопротивляться — только спровоцировать его на еще большую грубость.

— Алеша… — последняя попытка. Голос — мягче, тело — покорней. — Пожалуйста, не сегодня. Я не хочу боли.

Клейменов замер, крепко обнимая ее. Выдохнул, вдохнул глубоко, обжигая дыханием плечо девушки.

— Я не могу тебя отпустить, — глухо произнес, принимаясь ласкать губами ее шею и ключицу. — Не могу, слышишь?

— Я прошу — не сегодня. Ты зол, ты ревнуешь, ты не держишь себя в руках.

— Я не знаю, что такое злость и ревность. Я — «ищейка».

Выдох Киры был почти обреченным. Она физически не справится со взрослым, сильным мужчиной. Ее воздействия здесь бессильны, да и не поймет он их. Кричать? Смешно. Но быть изнасилованной… Кира невольно содрогнулась и сделала еще одну попытку отвлечь полковника.

— Алеша, послушай меня. Все не так, как тебе кажется. Это была постановка от начала до самого конца. Там было воздействие, очень сильное, и ты это знаешь. Я его обезвредила, но если бы мы просто сели и уехали, ты бы сегодня сюда не трахать меня пришел, а с бригадой и наручниками. Мы разыграли сцену, чтобы отвести от себя подозрения. Он — такая же «ищейка», как и ты. Ты ведь знаешь это, знаешь, что он ничего не чувствует.

— Да, я тоже «ищейка». Когда-то был. Пока не встретил тебя. Я полон тобой. И я знаю, что пустота внутри тебя не остановит. А мне не нужны соперники.

— Алеша, нет! — воспользовавшись тем, что его объятия немного ослабли, Кира вывернулась из его рук и отошла. — Если ты дотронешься до меня, то, клянусь, эта встреча будет последней! Даже ты не можешь удерживать меня вечно!

— Хорошо, — после почти минутного молчания выдохнул Алексей. Кажется, на то, чтобы взять себя в руки ему понадобилось гигантское усилие воли. — Тогда я хочу знать, что там произошло. И сделай мне кофе.

Кира облегченно выдохнула, даже слабо улыбнулась. Кажется, угроза миновала. Но ему надо время остыть.

— Проходи на кухню, я сейчас, — проскользнула в ванную, приняла быстрый душ и к полковнику вернулась уже другой. Собранной, чуть прохладной. Правда, влажные волосы, которые она не стала закалывать, немного портили образ.

— Опять ты куришь эту гадость, — появившись на кухне, она помахала рукой, разгоняя тяжелый табачный дым, и принялась колдовать над туркой. — Тебе просто кофе или для работы?