Пасьянс в четыре руки - Страница 16

Он позволил эмоциям взять вверх. И в результате — проиграл. И даже оценить последствия сейчас был не в состоянии. Он подставил Киру. Подставил целых два раза. Один — когда упустил возможность узнать о предполагаемом нападении, второй — снова «засветил» перед «особистами», применив «червонное» воздействие.

Дима застонал и опустил голову на скрещенные на столе руки. Надо придумать, как исправить все, что он натворил. Ему нужно выполнить этот заказ. И отвести удар от Киры. Любым способом. ЛЮБЫМ.

♦♦♦♦♦♦♦♦

Кира вынырнула из своих мыслей, когда воздух вокруг наполнился смрадом. Отшатнулась от стола, и лишь секундой позже включились мозги. Воздействие. Это просто воздействие. Иллюзия запаха. Мощная и… бесконтрольная?!

Хлопнула дверь, и мимо окна промелькнул чей-то силуэт. Кира вскочила, бросила деньги на стол и, смешавшись с другими посетителями, стремящимися выйти, вылетела на улицу. След был ярким, очень четким. И почему-то знакомым.

Судя по бесконтрольности, это либо новичок, либо стихийно инициированный. В любом случае, его надо остановить.

Поворот, еще один… Машина? Нет, мимо. Парк? Кажется, парень решил спрятаться. Хорошая идея. Похоже, он испуган и почти в истерике, но соображает.

А Севке было дурно. Мутило так, что все наспех проглоченное хотелось вернуть назад. Правда, увы, в не особо товарном виде.

Он зайцем пронесся по аллейке, путаясь ногами в палых листьях, свернул к укромной лавочке у неработающего фонтана и только там с разгону хлопнулся на жесткое деревянное сидение, согнувшись практически пополам.

Боже… хоть вообще к людям не выходи! Теперь еще и ЭТО. А если рядом были «ищейки»? Его найдут. Найдут и…

Что именно «и» он не успел додумать. Мучительный спазм швырнул его на брусчатку, на колени. Он закашлялся. Приторно-сладкий запах смерти преследовал его даже здесь.

Кира нахмурилась, огляделась по сторонам и, воспользовавшись тем, что рядом никого нет, создала иллюзию. Утро, летний луг после дождя… Прохладно и пахнет свежестью. Самый раз для парня, которого мутит от собственного воздействия. Кажется, действительно новичок.

Сева дрожащей рукой вытер губы и поднялся на ломких ногах. Полез в карман за влажными салфетками. Глубоко вдохнул прохладный свежий воздух и замер. Впору было резко обернуться, или не оборачиваться, бежать прочь, подальше, прочь от этого чистого воздуха, аромата, от острого ощущения чужого присутствия. Но… он остался. Тот, кто стоял за спиной — создал иллюзию. Обман. Такое же воздействие, какое творил он весь этот проклятущий день. Сева медленно, очень медленно обернулся и резко выдохнул:

— Ты?! Нет… не может быть…

Кира вскинула бровь. Такой реакции она точно не ожидала. А потом понимание буквально врезалось в нее. Это и есть та «карта», которую ночью инициировал Димка! Вот почему ей показался знакомым след его воздействия. Там, в клубе, у силы Димы был такой же оттенок. Не спуская с парня внимательного взгляда, Кира подошла к нему и остановилась на расстоянии пары шагов. От него теперь зависит жизнь Димы.

— Присядем? — она кивнул на скамью, чуть усилив аромат свежести.

Сева медленно опустился на скамеечку и еще раз глубоко вздохнул. Перед глазами цветные круги больше не плавали, отвратительный привкус во рту пропал, хвала небесам.

— Радикально ты поменялся за прошедшую ночь… — он не рискнул качать головой. — Кто ты?

— Кира. Но меня больше интересует вопрос кто ТЫ, — в памяти вспышкой промелькнули другие глаза, такие же голубые, и все же неуловимо другие, и девушка замерла, удивленная новой догадкой. Этот парень и та «ищейка» — братья-близнецы? А по-другому быть и не может. Если в семье, в которой один из родителей — «карта», рождаются близнецы — один непременно будет обладать иммунитетом, зато другой обязательно будет «картой». Все должно быть в равновесии. Это они с Димой… дети двух «карт». Но тогда понятно, почему парень носится по улицам вместо того, чтобы вернуться домой.

— Ты похожа на него, — точно не расслышав вопроса, выдохнул Сева. Глаза немилосердно жгло. Ломило затылок и виски, но он упорно продолжал смотреть, подмечая детали. Разрез глаз тот же, те же губы, тонкий нос… Вот только черты эти, посадка головы и взгляд, уверенный, отстраненный, холодный, взгляд человека, привыкшего получать от жизни если не все, то очень многое, принадлежит женщине. Вернее молодой девушке. Чертовски привлекательной, надо сказать. — Можно сказать, что я теперь даже меньше чем никто. Но ты ведь знаешь, да?

— Нет. Ты — тот, кем ты себя считаешь. Так кто ты?

— «Карта» — одними губами, беззвучно вытолкнул Сева, глядя прямо в ее глаза.

— А, по-моему, ты просто испуганный ребенок, — Кира улыбнулась одними уголками губ. — У тебя имя есть?

— Сева. То есть Всеволод, — он покачал головой. — Я не ребенок. Я…

Я убил человека. Я не остановил то безумие, что творилось ночью в клубе, я не могу прекратить все то, что творится со мной теперь. И это страшно. Страшно и не правильно. И то, что происходит сейчас — тоже не правильно.

Кира нахмурилась. Сиди перед нею кто-то другой, она бы просто встала и ушла: у «карт» не принято помогать чужим ученикам. Но этого… Севу инициировал Дима. И это решало все.

— Расскажи, что произошло в клубе, — она чуть придвинулся к парню, вглядываясь в красивое, но как-то по-детски наивное лицо.

Во взгляде голубых глаз плеснуло что-то. Нет, не сожаление. И даже не тоска. Что-то странное, дикая помесь отчаяния помноженного на злость, отвращение, непонимание.